C60eTmWS6r

ГЛАВА VIII. ЗАВЕРШЕНИЕ ТИТОВСКОЙ ОБОРОНИТЕЛЬНОЙ ОПЕРАЦИИ. 1–5 ИЮЛЯ 1941 ГОДА

Несогласованный и крайне плохо подготовленный и осуществленный отход частей 14-й СД, а также 112-го СП и 158-го ЛАП 52-й СД с титовских рубежей, имел одно очень важное негативное последствие, помимо итак понятного тактического поражения советской группировки на Титовке – был утрачен не только огневой, но и визуальный контакт с врагом. Фигурально выражаясь, «люди Журбы», полк Короткова и личный состав 158-го ЛАП отступали столь стремительно, что оторвались от противника, не знали мест его нахождения и тех путей, по которым он должен был выдвигаться на новые рубежи боевых действий.

Это создавало штабу 52-й СД, разворачивавшему основные силы дивизии по восточному берегу реки Западная Лица, целый ряд очень серьезных проблем. Главной из них была полная неясность, в каком конкретно месте враг выйдет к Западной Лице и начнет ее форсирование. Логично было предположить, что это будет район нахождения моста через реку, куда вела строившаяся дорога от Титовки. Однако штаб дивизии также не мог не учитывать возможность выхода противника к реке севернее, в районе Большой Западной Лицы, или наоборот южнее моста через реку Западная Лица, где по дикой тундре пыталась двигаться 3-я ГД врага. Наличных сил 52-й СД, разворачиваемых вдоль правобережья Западной Лицы, не хватало, чтобы прочно перекрыть все эти потенциальные направления выхода к реке и воспрепятствовать врагу ее форсирование сходу. Второй проблемой было то, что отступающие с Титовки разрозненные части 14-й СД вносили определенную сумятицу в действия 52-й СД. Использовать их в боевой работе на рубеже Западной Лицы ввиду дезорганизации, потерь, отсутствия матчасти артиллерии и боеприпасов к стрелковому оружию, а также ввиду отсутствия комдива и разлаженной работы штадива было фактически невозможно.

Сохранились практически все переговоры по ВТС штаба 52-й СД со штармом-14, которые позволяют описать те события, которые происходили на Западной Лице в первый день июля 1941 г.

1 июля около 12.00 комдив-52 доложил, что в расположении дивизии прибыл начальник штаба 14-й А полковник Л.С. Сквирский. На вопрос штаба армии «Где Журба?», Н.Н. Никишин доложил, что «в отношении Журбы никаких сведений нет. Части 14-й СД с разных частей… отошли в составе 60 чел»1.

Позднее, около 14.20. к позициям 52-й СД, а конкретно 205-го КСП вышла отступавшая с Титовки Группа Волкова численностью до батальона. Она перешла реку Западная Лица и заняла оборону правее 205-го КСП. Группа Волкова подходила к КП Говорова, выслав вперед квартирьера

1ЦАМО РФ. – Ф. 363. – Оп. 6208. – Д. 18. – Л. 43.

121

старшего лейтенанта 241-го ГАП Глебова, но Волков до КП не дошел, повернул и пошел в восточном направлении. О А.А. Журбе личный состав Группы Волкова сведениями не располагал. Сам и.о. командира 14-й СД, полковой комиссар А.И. Волков, направил в штаб 52-й СД записку, в которой просил предоставить его бойцам боеприпасы и продовольствие. С этой целью на КП 52-й СД был отправлен майор Андреев из 14-й СД, который сообщил штадиву-52, что Группа Волкова при отходе с Титовки была слева обстреляна противником1.

Из вышеприведенных документов становится ясно, что Группа Волкова вышла к Западной Лице одной из первых среди отходящих частей 14-й СД. Скорее всего, это были основные силы дивизии, включавшие ее штаб, тыловые службы, медсанбат, саперов, связистов, потерявших матчасть артиллеристов и т.д.

Арьергард 14-й СД – т.н. Группа Чернова, вышла на позиции дивизии Н.Н. Никишина только в районе 3.00 2 июня 1941 г. в количестве около 1 000 чел. Это в принципе достаточно солидная цифра, скорее всего эта группа включала в себя какую то часть двух импровизированных батальонов, сформированных 29 июня 1941 г. С.П. Дмитриевым в Титовка-Река, а также личный состав двух рот 1-го СБ 95-го СП. Группа Чернова вышла с личным оружием – винтовками и ручными пулеметами, но практически без продовольствия и боеприпасов. Штаб 52-й СД направил людям Чернова суто-дачу и боеприпасы. Как и личному составу Группы Волкова, бойцам Чернова задавали вопросы относительно судьбы их командира, гене- рал-майора А.А. Журбы, однако, как сообщили из штаба 52-й СД в штаб армии, никакой информацией о судьбе комдива, Группа Чернова не располагала2.

3-й СБ 95-го СП, который благодаря паникерским настроениям в штабе 14-й СД, досрочно взорвавшим северный мост через Титовку, оказался отрезанным от основных сил на левом берегу, выходил к Западной Лице отдельно от Группы Чернова и Группы Волкова. К сожалению, в документах не отражено ни время его прибытия к рубежу Западной Лицы, ни численность вышедшего соединения, ни фамилии командиров и бойцов. Нельзя исключить и тот факт, что при отходе к Западной Лице, 3-й СБ догнал Группу Чернова и присоединился к ней.

Правда в мемуарах командующего СФ А.Г. Головко упоминается некий батальон 95-го СП, командир которого произвел на комфлота неизгладимое впечатление: «Только один батальон подошел к заливу [Кольскому?

– Авт.] во главе с командиром; причем этот командир имеет более десяти ран. Я видел его и поразился тому, как он сумел дойти. Еще более удивительно несоответствие его физического состояния – человек едва дер-

122

жался на ногах – с его волей. К сожалению, не запомнил его фамилии»1. Этим батальоном в равной степени мог быть как 1-й СБ капитана М.Е. Кузнецова, 2-й СБ лейтенанта Н.Д. Сидорычева, так и 3-й СБ старшего лейтенанта И.А. Станкевича2.

Контакты с военнослужащими 14-й СД, пережившими титовские бои, крайне негативно отразился на морально-психологическом климате в частях 52-й СД. Отметим, что «неорганизованные массы» 14-й СД, встретившись с передовыми частями дивизии Никишина на позициях у Западной Лицы, говоря понятным языком, начали активно распространять панические настроения среди личного состава дивизии Н.Н. Никишина: «немцев очень много», «мы были окружены и еле вырвались из окружения»3. А.Г. Головко: «Чувствуется нехватка людей, способных навести порядок. “Его сила”, “Бьет, не удержишься”, “Давай перевози на тот берег!..” – вот разговоры среди отступающих»4.

Эти панические настроения надо было немедленно пресечь. Как боевой материал, бойцы 14-й СД в этот момент никакой ценности не представляли и нуждались в отдыхе, доукомплектовании личным составом и матчастью, взамен утерянной. Именно поэтому штабом 14-й А было решено отказаться от использования подразделений дивизии А.А. Журбы, за исключением 95-го СП, который, как выше указывалось занял позиции южнее 205-го КСП вместе с солдатами одной батареи 149-го ОПТАД (без орудий), в обороне рубежа Западной Лицы. 3 июля 1941 г. командарм-14 гене- рал-лейтенант В.И. Фролов отдал приказ очистить район занимаемый частями 52-й СД от людей Журбы, направив их на 29 км дороги мыс Мишуков – Западная Лица. Всех строителей [видимо имелись ввиду заключенные, строившие титовский аэродром и организованно отошедшие с Титовки к Западной Лице. – Авт.] от работы освободить и в ночь на 3 июля также направить на 29-й километр5. 95-й СП 5 июля также в итоге приняли решение снять с позиций и отвести на рубеж р. Ура, где ему поручили занять оборону по левому берегу6.

Любопытно, что когда части 14-й СД получили приказ об отводе частей дивизии с Западной Лицы, произошло одно событие, отраженное в документах ЦАМО РФ, которое наглядно иллюстрирует как неразбериху в штабе армии и штабе 52-й СД, так и панические настроения в отдельных частях дивизии Н.Н. Никишина. Речь идет о том, что в 5.00 3 июля т.н. батальон Говорова оставил оборонительный рубеж Бол. Зап. Лица и высоты южнее вместе с людьми Журба ушел в восточном направлении.

123

В штабе 52-й СД получив известие о том, что батальон оставил позиции и покинул линию обороны, немедленно начали его поиск. Для этого штаб армии попросили подключить авиаразведку. Чтобы успокоить В.И. Фролова, в штаб 14-й А доложили, что батальон ушел с позиций по недоразумению – видимо командир 95-го СП, который находился в том районе, подчинил его себе и увел его вместе со своим подразделением1. Однако, когда В.И. Фролов во время переговоров по ВТС с Н.Н. Никишиным задал ему вопрос: «Как же вы объясните уход батальона Говорова?». Ответ комдива-52 был следующим: «Как видно поддался общей панике, несенной людьми Журба»2. Тем более, что как указывалось выше, приказ на отход 95-му СП был отдан только 5 числа, а батальон Говорова покинул свой рубеж обороны утром 3 июля.

Весь день 3 июля 1941 г. штаб 52-й СД и штаб полка Говорова разыскивал этот пропавший батальон. Кстати, хотя в документах идет речь о «батальоне Говорова», скорее всего, подразумевалось, что это батальон из полка, которым командовал подполковник С.А. Говоров (205-й КСП)3. А командиром этой части, скорее всего, был капитан Смеякин. Днем этот батальон был обнаружен летчиками, возвращен на позиции. Штаб 52-й СД уведомили об этом выбросом специального вымпела4.

Автору данной монографии не удалось обнаружить в ЦАМО РФ документов, которые напрямую пролили бы свет на вопрос, понес ли кто-ни- будь из руководящего состава 52-й СД какое-либо наказание за данный проступок. Однако, в «Кратком описании боевых действий 10 Гв. СД с 21.06.1941 г. по 18.05.1942 г.» указано, что командир 205-го КСП подполковник С.А. Говоров и начальник штаба этого полка, майор В.А. Архангельский были сняты с занимаемых должностей и отданы под суд. Причина – за то, что не сумели вовремя предпринять решительные и жесткие меры по борьбе с паникерством среди неустойчивых бойцов и командиров. С.А. Говоров был осужден и приговорен к расстрелу5. Правда этот приговор в исполнение приведен не был и впоследствии С.А. Говоров продолжил службу в других частях Карельского фронта6. 205-й КСП после снятия С.А. Говорова возглавил майор Н.И. Шпилев, занимавший ранее должность заместителя командира полка в 14-й СД7.

В ночь с 2 на 3 июля 1941г. командующий СФ контр-адмирал А.Г. Головко направил два катера МО на разведку боем к Титовской губе. По возвращении на базу, командиры донесли, что когда катера приблизи-

7Вещезерский Г.А. У хладных скал. – М., 1965. – С. 43–44.

124

лись на расстояние 100 м к полуразрушенной пристани, оттуда был открыт огонь из пулемета, а из района деревни (надо полагать, это подразумевался поселок Титовка-Река) трассирующими снарядами открыло огонь 37-мм орудие. Пулеметная очередь также была дана по катерам и с западного берега Титовки, из района мыса Лисий. Примерно на полкилометра севернее мыса Лисий катерники заметили батарею с красным флагом, откуда тоже вел огонь трассирующими очередями пулемет. Людей в ходе этого разведывательного мероприятия замечено не было, отмечалось, что по берегу бродят бесхозные коровы и козы1.

Используя данные этой разведки, на следующий день 3 июля ЭМ «Куйбышев», находившийся в Мотовском заливе, приблизился к берегу и под прикрытием двух других катеров МО и звена истребителей И-153 с 7.20 утра и до 12.00 вел обстрел войск противника в районе Титовки, Кутовая и Матти-вуоно2.

Никаких сведений о местонахождении частей противника штаб 52-й СД в течение всего дня 1 июля 1941 г. не имел3.

Первые данные о том, что противник замечен уже перед фронтом дивизии, штаб 52-й СД получил в 3.00 2 июля 1941 г. (Оперсводка штадива-52 № 13). Движение врага, численностью около батальона, засекли наблюдатели 205-го КСП и высланная вперед разведгруппа 58-го СП4. Никакой более конкретной информации о противнике не было. Ориентировочно противник был замечен на высотах в районе 72-го км дороги Титовка – Зап. Лица – мыс Мишуков5.

Приоритетной боевой задачей, которая стояла в эти первые дни июля 1941 г. перед штабом 52-й СД конечно же было восстановление визуального контакта с противником для определения направления его действий. Помимо этого, видимо не имея данных о реальной обстановке, штаб дивизии в 17.00 1 июля 1941 г. поставил 2-му СБ полка Короткова заведомо невыполнимую в тех условиях задачу – «выйти в район моста через Титовку и удерживать его до особого распоряжения»6. Однако вскоре стало ясно, что выполнение этого приказа невозможно и в 2.30 2 июля 1941 г. штаб 112-го СП получает более реалистичную боевой приказ – от 69-го км дороги Титовка – Зап. Лица – мыс Мишуков, где в это время, видимо, сосредоточилась большая часть полка, атаковать, окружить и разгромить врага в районе высот 105.3-257.4-281.4, в дальнейшем наступать на р. Титовка и овладеть мостом на 89-м километре (южный титовский мост)7.

1ЦАМО РФ. – Ф. 363. – Оп. 6208. – Д. 18. – Л. 152.

2Боевая летопись Военно-Морского Флота 1941–1942. – М., 1983. – С. 20.

125

Для выполнения этой боевой задачи штаб 52-й СД решил усилить 112-й СП 1-м СБ 58-го СП (командир – капитан А.Ф. Шаров) и своим наиболее мобильным подразделением – 62-м ОРБ, который был полностью моторизован и, кроме того, обладал бронетехникой – легкими плавающими танками (танкетками) Т-37/Т-38 и пушечными бронеавтомобилями БА-10. 62-й ОРБ должен был не только оказать поддержку наступающим частям 112-го СП но и осуществить выполнение своих прямых функций – осуществить разведку, определить местоположение противника и основные направления его наступления. Для выполнения этой задачи в условиях фактического бездорожья, менее всего годились танки Т-37/Т-38, имевшиеся в танковой роте 62-го ОРБ или бронемашины автобронероты батальона. Опыт применения танков и бронеавтомобилей 35-м ОРБ в титовских боях наглядно показал всю проблематичность использования бронетехники в условиях горнопересеченной и болотистой местности. Думается, если бы 62-й ОРБ ушел на левый берег Западной Лицы в полном составе, то его танки и бронемашины ждала бы участь бронетехники 35-го ОРБ 14-й СД. Необходимо отметить грамотные действия командира разведбата-62 майора Х.А. Худалова, который сумел убедить штаб 52-й СД, что на левобережье лучше двинуть, способную передвигаться в условиях бездорожья, мотострелковую роту, а танковую роту и автобронероту лучше оставить на правобережье и использовать для охраны штаба и содействия разведке на флангах главных сил дивизии. Сам Х.А. Худалов в штабе не остался, а во главе мотороты (командир – старший лейтенант В.Я. Гальчук) по дороге Титовка – Зап. Лица-мыс Мишуков отправился на розыски полка Короткова. На 61-м км, где фактически дорога кончалась, пришлось оставить всю имеющуюся у мотострелковой роты технику – автомашины и мотоциклы и далее двигаться пешим порядком до 69-го км, где состоялась встреча мотороты с частями 112-го СП1.

Сам «лихой кавалерист»2 Ф.Ф. Коротков в это время, видимо, уже сумел навести относительный порядок в своих батальонах, неорганизованно отошедших с рубежа Титовки на 69-й км дороги Титовка – Зап. Лицамыс Мишуков. Потери в личном составе в ходе как сражений на Титовке, так и при последующем отходе с рубежа у полка были относительно небольшими («полк Короткова прибыл в порядке»). Никакой артиллерии у Короткова не было – ее всю утратили на Титовке и при отступлении («подбиты орудия» – как доложил Х.А. Худалову Ф.Ф. Коротков3), остро чувствовался недостаток патронов к стрелковому оружию – «на бойце оставалось 10–20 патронов»4.

126

После соединения частей 1-го СБ 58-го СП, мотороты 62-го ОРБ с подразделениями 112-го СП, 2–5 июля 1941 г. происходят завершающие столкновения частей 52-й СД с наступающим противником на левобережье Западной Лицы, которые можно условно считать последними ожесточенными боями с врагом в ходе Титовской оборонительной операции. Эти схватки также условно можно назвать боями за высоты 281.4 и 105.3. Они получили достаточно подробное освещение в мемуарах Х.А. Худалова1, а затем их практически дословно пересказал в своей книге А.С. Юновидов2.

Особенную стратегическую значимость для врага представляла высота 281.4 (в воспоминаниях Х.А. Худалова она фигурирует как высота 244.0, но на всех предвоенных картах она обозначалась именно как 281.4): «Ее серая с черными трещинами безлесная вершина, кое-где еще со снегом, господствовала над окружающей местностью. Крутые юго-восточ- ные скаты лишь недавно укрывали наши тылы, теперь уже отошедшие назад... Высота 244.0 являлась наиболее выгодным пунктом местности, где можно было задержать продвижение егерей по Мишуковской дороге, отсюда же контролировался колонный путь через устье Западной Лицы на Ура-Губу»3.

Подробно описав бой за высоту 281.4 2 июля 1941 г., сопровождавшийся массовым героизмом солдат и командиров 2-го СБ 112-го СП капитана Я.И. Московского (смертельно раненного в этом бою) и мотороты 62-го ОРБ, потерявшей в этом штурме высоты 6 чел. убитыми и 19 ранеными, затем Харитон Алексеевич в своей книге не фокусировал внимания на дальнейших боях в этом районе. Судя по документам ЦАМО РФ, в ночь со 2 на 3 июля, или в первой половине дня 3 июля, немцы выбили части Короткова и с высоты 281.4, и с высоты 105.3. Это, например, подтверждают переговоры по ВТС старшего лейтенанта Суханова (штаб 112-го СП?) с Туаевым (штаб 52-й СД) с 17.35 по 17.45 3 июля 1941 г.:

[Тураев]: «Какие у вас новости?».

[Суханов]: «Пока ничего нового нет. Коротков снова получил задачу выйти на выс. 105.3».

[Тураев]: «Он отходил что ли?».

[Суханов]: «Да, отходил». [Тураев]: «Почему?».

[Суханов]: «Когда выходил на высоту 105.3 первый раз, встретился с превосходящим противником, стал нести потери, в 10.00 был приказ отойти, об этом знает командующий».

[Тураев]: «Какой противник?».

[Суханов]: «До 2-х б-нов пехоты, поддержанных неизвестным количеством артиллерии».

1Худалов Х.А. У кромки континента. – М., 1974. – С. 12–16.

2Юновидов. А.С. Десанты 1941 года. – М., 2009. – С. 232–238.

3Худалов Х.А. У кромки континента. – М., 1974. – С. 11.

127

[Тураев]: «Где Коротков?».

[Суханов]: «Только выступил из 64 км. Бои не ведет»1.

Утром и днем 3 июля линия обороны 112-го СП проходила в районе озер (квадрат 9862)2. На дороге был слышен шум моторов, и Коротковым, каким то образом было установлено наличие у противника 3–6 танков3.

3 июля в 18.00 2-й и 3-й СБ 112-го СП с моторотой 62-го ОРБ возобновили наступление на высоту с отметкой 187.9 и к 22.30 вышли на рубеж безымянных высот юго-западнее отметки 105.34. Приблизительно в 21.15. 112-й СП получил приказ штаба дивизии: двумя батальонами от высоты 68.1 наступать на высоту 105.3 ее восточным скатом, с выходом к высоте 281.4, совместно с 1-м СБ 58-го СП (командир – капитан А.Ф. Шаров), который должен был находиться на высоте 281.4, окружает и отрезает пути отхода противника в районе безымянных озер и уничтожает его5.

Однако когда 112-й СП пошел в атаку, батальон Шарова его не поддержал, так как до высоты 281.4 он просто не смог дойти. Наступление Короткова затормозилось. Полк потерял убитыми 10–12 человек, раненными

– 30. По словам Ф.Ф. Короткова, потери достигали 30% численности полка. Причина столь неудачных действий – «тактика противника полностью не освоена, нет смелого, энергичного движения вперед с охватом фланга, недостаточна инициатива начсостава и до некоторой степени влияние действий 95-го СП»6. Против наступающих советских войск действовал в районе высот 281.4, 257.4 и безымянных высот северо-западнее 105.3 – пехотный батальон, усиленный минометами и одной батареей. Из района высот 187.9-281.4-257.4 противником был открыт минометный огонь, а из района 187.9 еще и огонь артиллерии. Н.Н. Никишиным приказано Ф.Ф. Короткову ведя разведку и прочно обеспечивая фланги ускорить наступление с задачей уничтожить наступление противника в этом районе7.

Утром 4 июля 1941 г. положение в этом районе было следующим. Части Короткова, моторота 62-го ОРБ и батальон Шарова все-таки сумели овладеть высотой 105.3. По одним данным в районе 9.008, по другим – около 11.009. Высоту 281.4 взять так и не удалось, причем во время атак на нее боевые порядки наступающих советских частей около 13.00 смешались – 1-й СБ 58-го СП каким-то образом, оказался впереди авангардной мотороты 62-го ОРБ, но за 2-м СБ 112-го СП10.

128

В 21.40 4 июля 1941 г. во время переговоров по ВТС, комдив-52 ге- нерал-майор Н.Н. Никишин, докладывая о ситуации на линии фронта нач- штарму-14 полковнику Л.С. Сквирскому, сообщил что «Коротков и Шаров [занимают позиции. – Авт.] на высотах у отметки 105.3 и юго-вос- точнее ее до водопада»1.

Понимая всю бессмысленность дальнейших атак на противника, который занимался перегруппировкой своих сил в преддверии начала наступления на Западной Лице, в 4.15 утра 5 июля 1941 г., командующий 14- й А генерал-лейтенант В.И. Фролов отдал приказ: «Наступательные действия Короткова прекратить, Короткову закрепиться на достигнутом рубеже и организовать круговую оборону, опутавшись проволокой. Из добровольцев организовать разведпоиски и захватить языка»2.

Фактически это означало прекращение активных наступательных действий 52-й СД на левобережье Западной Лицы. Располагавшиеся здесь части 112-го СП, взорвав мост, утром 5 июля отошли на восточный берег и составили резерв дивизии3.

Касательно потерь личного состава 112-го СП понесенных во время боевых действий на рубеже Титовки (29–30 июня), при отходе к Западной Лице (30 июня – 1 июля) и в боях за высоты 281.4 и 105.3 (2–5 июля), то необходимо подчеркнуть, что, к сожалению, этот вопрос в документах ЦАМО РФ, во всяком случае, в тех из них, которые автору удалось проработать, не отражен. На все требования штаба армии доложить о потерях личного состава, следовал стандартный ответ, что «потери уточняются». Видимо никакого четкого учета потерь личного состава в условиях первых дней боев не велось вообще, особенно относительно потерь рядового состава. Что касается комсостава, то в штатно-должностных списках личного состава 112-го СП, сохранившихся в ЦАМО РФ, и на полях которых кадровиками делались пометки «убит» или «пропал без вести», убитым в этот период числиться только один командир – командир пулеметного взвода, младший лейтенант Демидов Федор Андреевич, 1913 г.р., погибший 5 июля 1941 г.4

Боевые действия этих последних дней Титовской оборонительной операции были отмечены и одним крайне неприятным, но вполне понятным в условиях тех трагичных дней, событием, которое достаточно подробно отражено в документах ЦАМО РФ, в переговорах штаба 14-й А со штабом 52-й СД.

3 июля 1941 г. в ходе боев за высоты 281.4 и 105.3, разъяренные бойцы 3-го СБ 112-го СП фактически совершили военное преступление, расстреляв в горячке после боя двух раненных немецких горных егерей,

129

попавших в плен. Скрыть эту историю от руководства комполка Ф.Ф. Короткову не удалось. Последовала гневная телеграмма командарма-14 В.И. Фролова начальнику штаба 52-й СД Соловьеву в переговорах по ВТС 4 июля 1941 г., которую следует привести полностью:

[Фролов]: «Правда, что у вас вчера было два раненных немца, которых в 112 полку добили?».

[Соловьев]: «Да, Коротков докладывал. Что было два раненных немца, но бойцы их прибили, не забрав никаких документов у них».

[Фролов]: «Какой же идиот это сделал? Такие безобразия можно ожидать только у вас в дивизии. Пятый день деретесь, а не знаете до сих пор, кто перед вами… Короткову от имени Военного Совета объявите выговор и предупредите, что в последующем, если будет повторяться, будет снят с должности. Кого надо расстреляют и без вас».

[Соловьев]: «Это произошло в 3-м батальоне, конкретных лиц установить не удалось. Начсостав весь предупрежден о значении захвата пленных».

[Фролов]: «Мы до сих пор не знаем, кто действует против нас»1.

Во многом именно эти события, связанные с расстрелом раненых немцев 3 июля 1941 г. вызвали Приказ штаба 14-й А № 10 от 18 июля 1941 г. в котором личному составу 14-й А категорически запрещалось расстреливать раненых и пленных немцев2.

Конечно же, бои начального периода ВОВ в Заполярье с самого начала характеризовались высочайшим уровнем обоюдной жестокости. Немецкая сторона отмечала уже в первые дни боев против 135-го СП на Му- ста-Тунтури, в период Титовской оборонительной операции, факты издевательств и расправы над пленными немцами со стороны военнослужащих РККА3. Плененные позднее, эти военнослужащие Красной Армии (да и видимо не они одни) были расстреляны без суда и следствия, причем процедура расстрела фиксировалась немцами на фотопленку и эти трагичные кадры расстрела двух советских военнопленных приобрели широкую известность4. В последнее время тема этого расстрела приобрела особую актуальность, в связи с тем, что в июле 2013 г. поисковиками было обнаружено место этой акции и проведены раскопки, в ходе которых удалось найти останки двух бойцов, у одного из которых был обнаружен медальон на имя Сергея Макаровича Королькова5.

130